K'hayl

Ящер крепко схватил свою добычу, в этом не было сомнений, но наслаждения он не испытывал. Это была злость. Тупая, беспощадная и жестокая. Безрезультатная только. А шаману был необходим результат, который бы мог его удовлетворить, чтоб загладить вину перед самим собой, раз он повёлся на такой трюк, от этого кукловода. Говор Мирона его не прельстил. Ни разу. В одном случае он обещал смерть от лап собственных сородичей, которая точно не была бы быстрой, а в другом, говорил о сыре в мышеловке. Почему он ещё должен там соглашаться? Потому что он попросил? А на лицо вам не нассать, сударь, или вы так пойдете? Лапы ящера разжалась, выпуская мешок костей из их крепкой хватки. Более того, тот брезгливо сплюнул кровь из пасти на землю, утирая тыльной стороной ладони морду. К‘хайл, покачал массивной головой, стряхивая с пальцев алую жидкость. - Я не с-с-с-собираюсь быть твоей с-с-с-служкой, неубиваемое ничтожество. И если ты не можешь отдать мне с-с-свою жизнь, то нам не о чем с тобой разговаривать, щенок скъяры. – шипя, выдал ящер, скребнув землю когтями ног.

(Цель: Мирон Пилигрим Атака: попытка придушить и заодно сломать ему руку) И кукловод явился. Сначала лишь в виде голоса, который всколыхнул в душе ящера чувства, которые он обычно держит под замком. Эти чувства рвались наружу, как свора оголодавших и обезумивших собак. И с распадом иллюзии, К‘хайл только сильнее убедился в том, насколько сильно его затянуло в эту хитроумную ловушку. Сам факт того, что он сумел угодить в подобное, раздражал, как писк комара. Теперь же, вдохнув пропитавшийся запахом дождя воздух, шаман убрал мачете на пояс. Оно не понадобиться ему, до тех пор пока он не найдет взглядом то, что так жаждал. Благо вертеться и судорожно метать взгляды повсюду не пришлось. Вот она желанная цель. Кукловод, который считает свою выходку весьма интересной, для того, чтобы привлечь его внимание. Что же, у ежа удалось привлечь внимание того, кто сосредоточил на нём свой тяжелый взгляд. Да, они смотрели друг на друга без страха, тем более мобианец протянул руку к нему, желая поздороваться. В этот момент, шаман позволил себе отпереть замок собственных ощущений. - Дружеское рукопожатие. – медленно и спокойно сказал К‘хайл, вставляя бамбуковый посох в петлю на рюкзаке. Шаман уверенно кивнул и приблизился к ежу. Чуть наклонившись, чешуйчатый протянул свою большую когтистую лапу. И то, только для того, чтобы резко схватить ежа за руку в районе локтевого сустава и сдавить так, чтобы затрещали кости, вторая рука схватила говорящего за шею. Огромная лапища когтями впивалась в нежную шерсть Мирона грозясь распороть ему шею, пока морда К‘хайла исказила гримаса ярости, которую ещё никому из здесь живущих не удалось наблюдать. - Тебе нужен головорез? – рыча и размеренно размахивая собственным хвостом, говорил шаман. – Что ж, давай я начну с-с-с того, кто ос-с-с-смелился использовать образы моего дома против меня. Даже если ненамеренно. Даже если шутки ради. Даже ради простого исспытания. – ящер клацнул мощными челюстями в опасной близости от носа мобианца. Хотя было не похоже на то, что ящера что-то остановит просто от того, чтобы впиться острыми зубами в лицо неудавшегося работодателя. – Я оторву твою голову, щенок скъяры, чтобы ты не предложил. Ни одна душа не знает, что мне нужно. И ни одной с-с-скотине, вроде тебя, не предложить того, чтобы с-с-с-пасло его жалкую жизнь. Считай это гостеприимс-с-ством моего мира. Видимо игры с иллюзиями взбесили обычно спокойного шамана. Потому что хватка его всё усиливалась, а он сам выглядел так, будто даже если он сейчас раздавит ежа в своих руках, он не успокоится и попытается растащить его на такие мелкие кусочки, что ни одна маман не признает.

(Атака: насильное погружение противников в сон) Чувство дежавю никак не хотело отпускать К‘хайла. Он всем своим нутром чувствовал, что это всё уже было с ним. И пускай там не было оплетающих противника растений и огромного мачете, однако там было что-то ещё, что пока ускользало от восприятия шамана. Возвращаясь к битве. Удар был плох. И был он таковым хотя бы потому, что противник не слег, лишившись головы. Зато удар повредил ровную чешую. И только когда ящер отступил, пусть и немного несамостоятельно, он удивленно уставился на своих противников. Он вспомнил. Он наблюдал эту битву. Это было незадолго до того, как он самолично казнил этих двоих. То был обряд инициации, на котором они же и настояли, когда все праздновали вылупление наследницы матриарха. Тогда они не прошли его и попытались сбежать. За такое приговором всегда была смерть. Выбравшись из омута собственной памяти, К‘хайл ринулся в сторону бегущих на него ящеров. При приближении, ящер поднырнул под один из ударов Фхяра, одним мощным ударом мачете отсекая ему руку в районе локтевого сустава. Обескураженный таким событием, Фхяр отступил в сторону, едва не упав от боли на колени. Шаша попытался оглушить К‘хайла дубиной, но вырвавшаяся из фляги вода хлыстом ударила тому в живот, выбив из легких весь воздух. Мимолетное ликование толпы, которой на самом деле не было, заставило гиганта если не злобно оскалиться, то сделать то, что не предусматривалось сценарием. Вода из фляги разделилась на три потока и быстро ринулась на свои цели. Ящер хотел отключить тех, кто на него напал, а потом допросить. Так что один из потоков занялся обрубком, которая когда-то была нормальной рукой. Так что в окружении двух ящеров, которые не могли дышать, молотя хвостами по земле, вымаливая тем самым пощады, К‘хайл спокойно осмотрелся в этой роще. Это всё ещё было очень неестественным, а главный циркач так и не вышел на сцену. Видимо стоит позвать, а то ж и не явится, червь. - Выходи, кукловод. – холодно молвил он, вернув воду обратно во флягу, когда он убедился, что оба противника в отключке, а Фхяр не истечет кровью.

(Атака: удар мачете. Цель: обездвиженный ящер) Типичная позиция для типичной ситуации один на два. Контратакуй, избегай полного погружения в защиту и смотри по сторонам. Их так учили и скорее всего так и учат. А так же учат, чтобы ты мог общаться с союзниками постоянно и в любом случае. Именно потому, он воздал должное земле и корням бамбука, которые объединились и обездвижили соперника К‘хайла, заставив заодно зацвести его дубину. Ящер смог это ощутить каким-то странным образом, будто всплеск энергии, который возник у него за спиной, а может в этом был виноват шум, который издавали корни. Отточенными движениями К‘хайл отбросил побежавшего вперед на него противника. Но то, как двигался этот ящер, заставило сердце воина-шамана болезненно сжаться. Такое редко происходило, если почти никогда, но эта парочка. Два воина, которые погибли. Они не воевали во время вторжений, они не погибли от опасных монстров. Нет, они пали от его руки по приказу Величайшей. Дезертиров и пытающихся покинуть общину казнили. Обычай говорил, что он должен был голыми руками убить их, пустив их кровь в Омут Прощения, собранной из костей таких вот предателей. - «Ладно, раз так произошло.» - ящер перехватил посох в одну руку и быстро развернулся в сторону связанного корнями ящера, которого звали когда-то Шаша, а его собрата Фхяр. Возвышаясь над согнувшимся ящером, К‘хайл отбросил в сторону те ненужные эмоции, что взыграли в нём и выхватив мачете, что покоилось на его бедре и обрушил на шею несчастного удар, который должен был отсечь голову занятого освобождением Шаша. - «Я прошу прощения у духов, что снова должен вас убить, поступившись законами нашего общества.»

(Способность: связь со стихиями Цель: ящер, ударивший в спину дубиной) Крючковатые когти цепанули чешую на шее противника, пускай недостаточно хорошо, чтобы тот излил на землю свою кровь сильным потоком, но достаточным, чтобы убедить К‘хайла в том что его неожиданных противников можно убить. Это осознание было полезным ровно до того момента, как по его широкой спине пришелся удар дубиной. Ящер тут же проклял себя за то, что забыл, как учат драться его народ. Любой удар лишь помеха к тому, чтобы твой оппонент оказался мертв. Потому недавно сбитый с ног собрат решил быстро подняться и отвлечь того, кто пытался в одиночку убить его союзника. - «Но только я не один.» - со снисхождением в мыслях, думал о своих якобы собратьях К‘хайл, снабжая свои мысли рефлекторным ударом мощного хвоста по брюху ударившего . К счастью для нашего гиганта, он был одним из немногих, кого стихии приняли. Да, многие ящеры получали благословление воды, но лишь единицы становились представителями всех стихий, о чем указывали украшения на его маске. Потому используя своё преимущество, ящер воззвал к земле, на которой они стояли. Он вежливо просил о помощи корни растений, чтобы те помогли ему обездвижить тех, кто стал ему врагом. Чтоб быть более убедительным, он снабдил свою просьбу образами ящеров окутанных тенью и глазами светящимися непонятным зеленым светом. А пока он ждал ответа, К‘хайл взял посох в обе руки, готовясь принять удар от соперника перед своей мордой. Он ведь обязательно будет. Удар наотмашь, как их учили. Да, на каждой тренировке они были свидетелями тому, как делался такой удар, показывающий твое превосходство над одиночкой.

(атака: левый ящер способность: когти) Сознание гиганта разрывалось между обычным кочевничеством в поисках гармонии природы и обычным служением Империи. Сколько ещё он способен увиливать от того, что ему необходимо вернуться и доложиться обо всём, что он видел и в чем участвовал? С другой стороны, может то, что сделали Картеры было запланировано и мнение, таких как он, просто не учитывалось? Это было бы прискорбно, но так не правдиво, что ящер в сомнениях едва не прикусил себе язык, а будь бы он ядовитым, то это стоило ему бы жизни, наверное. Так что стоило просто подумать о том, как достойнее всего вернуться, а для этого надо было совершить что-то. Вот только что? Принести сто голов врагов? Узнать их слабости? Ну, во втором пункте все было просто. Ящер уже отметил для себя, что местные маги разобщены и поглощены своими экспериментами больше, чем окружающим миром. Отвлекшись от почвы у себя под ногами, чтобы определить новое направление для своего маршрута, ящер недоуменно поднял бровь. Бамбук, что плотными рядами стоял вдоль относительно него прямой дорожки. Когда он двигался сюда, он не видел ничего, чтобы напоминало это растение. Более того, здесь было слишком холодно для него, так что ящер мог с уверенностью сказать, что он не в Седьмом или его заставляют думать, что он не там. Второе предположение имело право на жизнь хотя бы потому, что ящер был уверен, что такое количество магов могло и умело пудрить окружающим мозги. Но даже в такой ситуации гигант не поддался страху и пусть медленнее, чем до этого, но двинулся вперед. Начиная со знакомства с Хаосом, он уже не раз убеждал себя, что странности в этом мире повсеместное занятие. И сквозь образовавшийся туман, острое зрение ящера увидело два силуэта. По их неумолимому приближению и походке, К‘хайл, как умелый воин, определил, что то были два ящера. Чуть крупнее него, но это были определенно его сородичи. И по мере их приближения, шаман открывал для себя всё новые признаки того, что это какая-то замысловатая ловушка. Начнем с того, что те, кого К‘хайл прозвал для себя сородичами, были воинами. Об этом говорило их оружие – две древесные дубины, материал которых был будто скручен. А так же об этом четко говорил знак, что был вышит на их набедренных повязках. Наш ящер был тоже воином, но его оружием был посох, чтобы в случае чего избегать подобных ситуаций. Да и порой бамбук, что был из совсем других мест, был куда прочнее обычных деревяшек, которыми тут пользовались крохи. К‘хайл решил, что стоит остановиться, приняв при этом более воинственную позу, чтобы в случае чего быть готовым к неожиданной атаке. На плечах этих двоих должны были быть ещё метки клана, как и у нашего подопечного, но странная дымка, что окутывала их тела, не давала этого определить. А эти странные глаза и вовсе не давали покоя. Что они такое и почему им было приказано напасть? Ну что же, раз такое дело, то К‘хайл не стал ждать, пока на него нападут. Поэтому начал атаку первым. Беря разбег, чешуйчатый шкаф прикинул заодно как сможет использовать своё окружение, пусть он уже и жалел, что дождь не помогает ему в его битве, ведь благодаря нему он нанёс бы свой удар куда быстрее. Приблизившись достаточно быстро, ящер попробовал оттолкнуть своего правого противника, рассчитывая на свой собственный вес. А пока левый ящер и хотел бы что-то сделать, К‘хайл полоснул острыми крючковатыми когтями по шее своего оппонента, надеясь нанести ему хоть какую-то ощутимую рану. Бить что того, что другого по голове было бесполезно, так как они явно тоже прошли обряд инициации и стали едины с маской из живого металла, зато она не защищала их шей. Впрочем, если его метод не сработает, то в случае чего он рассчитывал отмахнуться посохом.

Сказать по честному, дождь не был таким уж и громким. Стекол он звуком падения капель не разбивал, так что в остальном всё было терпимо и требовало от ящера никаких телодвижений для вялой попытки закрыть уши своими большими ладонями. Зато чешуйчатый отлично чувствовал эмоции своего собеседника, которые скакали от лёгкой радости до одобрения. Этого времени отлично хватало, чтобы чётко сказать, что мол Хаос очень хаотичен в своих ощущениях. Видимо именно благодаря этой черте, его так и назвали. Чудны всё ж таки эти мобианцы и их выборы имён. А пока ящер размышлял, Хаос выдал своё согласие и медленно растаял в воздухе, размываемый каплями дождя. Эффектно получилось, но недостаточно, чтобы К‘хайл открыл челюсть в приступе удивления хотя бы на миллиметр. Зато сознание посетила новое ощущение. Лёгкое, как перезвон капель, но и неотвратимое, как бурный поток. - «Удивительно.» - со вздохом подумал ящер, поведя своим массивным хвостом. Немного отойдя от того, что только что произошло и несколько примирившись с новым ощущением чужого присутствия, шаман зашагал куда-то вперёд, особо никуда не направляясь, а просто шлёпая по лужам, которые успели образоваться за несколько часов непрерывных осадков. Пора была решать, что же делать и куда двигаться.

В этот раз маска спокойствия дрогнула на морде ящера, выражая его неестественное, непонятное, неизбежное и ожесточенное недоверие. Конечно К‘хайл как и многие представители его вида они отличались довольно своеобразным для мобианцов любопытством. Но больше всего их раздражали даже намёки на обман. Именно благодаря этим намёкам, чешуйчатый гигант пропустил мимо ушей слова о том, что у него уже есть сила, что может сокрушить его врагов. Он так же мало обратил внимание на магов, что пробежали в относительной близости рядом с ним. Какой-то частью своей души, К‘хайл понимал, что для носящих разноцветные мантии, путь шаманизма и природы неведом и остается закрыт до тех пор пока они не увидят процессы мира так, как видит он или те кто смогут их направить. Возвращаясь к летучему змею, ящер натужно фыркнул, отмечая по облачку пара у себя из пасти, что на улице прохладнее, чем ему бы хотелось. - Я представляю вс-с-се с-с-силы природы. – уточнил К‘хайл, так и не избавившись на морде от налёта недоверия, - Стихии говорят через меня. Но это честь для меня заслужить благос-с-с-словление духа воды. – ящер сделал вид, что почтение настолько захлестнуло его, что тот слегка поклонился. – И прости мою подозрительность, но я не с-с-с-стану идти туда, куда не знаю и делать того, что я предполагаю опасным, даже если передо мной с-с-с-сам бог. Да, для К‘хайла нужно было чутка больше мотивации, чем просто хочу от неизвестно откуда взявшегося духа. Пускай путь стихий был направлен на сохранение гармонии во всём сущем, он редко когда заключался в поиске того, что имело хоть какое-то отношение к артефактам.

Ящер, как и его собеседник, пытался следить за всеми маломальскими телодвижениями хотя бы смутно напоминающими об опасности. А опасаться было чего. К‘хайл чувствовал, что это существо имело огромную силу и мысли его неприятно сочились в сознание шамана. Он не хотел этой мысленной связи, но кто его спрашивал? Гигант просто хотел найти того, кто следил за ним. Откуда он знал, что наткнётся на бога, о котором забыли сообщить ему духи? А может, не забыли? Может они его боятся? Чешуйчатый нахмурился, не сводя взгляда с лоснящегося от воды тела Хаоса. Жидкость рядом с этим змееподобным существом, изгибалась, будто пытаясь выказать своё уважение. - Те, кто не хотят навредить, с-с-с-сразу говорят о с-с-с-своих намерениях, а не пытаются делать из мобианцев и прочих параноиков. – заметил ящер, резко рассекая воздух перед собой когтями, заставляя барьер исчезнуть, а влаге попасть на чешую. – Я ищу с-с-с-силу. Такую, чтобы можно было защищать других. К‘хайл не собирался говорить, что он делает это для того, чтобы вернуться в Империю. Вряд ли Хаос поймет его намерений. Так что он решил дать ему только часть правды. Самую простую, чтобы он смог его понять и больше не задавал вопросов. Ведь как бы то ни было, шаман не назвал бы эту ситуацию нормальной. Он чуял подвох в каждом слове Хаоса. Что-то было определенно не так. И он намерен был это выяснить, но для этого нужно было принять правила игры этой змеи.

Ящер оставался неподвижным, пока существо рядом с ним вилось в каком-то странном для него танце. Оно вроде показывало себя разумным, но если то, что состоит из воды, является разрушением всего сущего, то стоит ли ему доверять? К‘хайл задумался, следя взглядом за передвижением змееподобного вещества. Что-то казалось ему подозрительным во всём этом, пускай любопытство толкало его на знакомство с этим нечто, назвавшееся Хаосом. - Бог? – переспросил ящер, прервав общее молчание. – Я чувс-с-с-с-ствую твою с-с-с-силу, вижу тебя перед с-с-с-собой, но что осквернило тебя, раз сама с-с-с-сущность воды несет погибель? И пус-с-с-скай, я не так опытен, как мои с-с-с-собратья, но я могу предложить помощь в поиске ис-с-с-сточника твоей порчи. Ящер не стал говорить, что в первую очередь он искал возможность вернуться в Империю. А уже потом источник своей развивающейся паранойи. Шаман не был уверен, что представившийся Хаосом являлся тем самым источником и поэтому пытался в удачные моменты оглядеться по сторонам. В рукопашной, он мобианца быстро урезонит, а при дожде так и тем более, осталось только выловить острым взглядом где эта туша имеет право скрываться.

Ящер шел долго, и всё это время держал себя в руках. Не оборачивался, а просто пер, как локомотив, к своей призрачной цели. Эта цель была очень призрачной, потому что на земле, кроме следов учеников, он ничего не заметил. Может ему это всё почудилось и за ним не следили ни солдаты Сопротивления, ни шпионы Империи? В данный момент, он предпочел бы думать именно, так чтобы готовиться к возможной стычке с материальным врагом. Завернув в какой-то момент за здание школы, ящер еле заметно скривился от того, что предстало перед его глазами. Неуважение к зданию и местной природе, удручало шамана и вызывало у него только чувство отвращения к обучающимся здесь. От мыслей его отвлек голос, который исходил откуда-то позади. Реакция не заставила себя ждать и К‘хайл развернулся так быстро, как только смог. Чтобы в итоге столкнуться с чем-то очень странным. Форма и движения существа почти перед его носом говорили о том, что это нечто живое и разумное. Поэтому чешуйчатый не примянул использовать момент, чтобы осмотреться по сторонам в поисках мага, который мог его, духа, контролировать. Ведь могло статься так, что это блуждающий фамильяр, даже несмотря на то, каким могуществом веяло от его крохотного тельца. - «Но что странно. Я помню, что духи говорили, мол среди них нет разделения, как у меня на родине. Нет старших и младших духов. Есть только их общая масса, которая является общей природой. Слабой по отдельности и такой сильной, когда они все вместе. Тогда.» - осмотрев скользящую по влаге фигуру, ящер отступил, - «Что же ты такое?» Не зная намерений существа, К‘хайл предпочел держаться на некотором расстоянии, чтобы он сумел либо защититься, либо контратаковать в случае проявления агрессии. Что-то говорить существу он тоже не стал, не зная, понимает ли он его.

Прибыв в едальню местную, да взяв себе яств из рыбы и мяса, устроился в отдалении ото всех говорящий с водой. Ел он медленно, обдумывал, прикидывал, да так и не вразумил, что делать ему дальше. Возможно, тот учитель, с кем встреча не состоялась, помочь бы смог совсем немногим. Это удручало пришельца нашего, потому что в тупике он оказывался из-за желаний своих. Жевал-жевал-жевал наш К‘хайл, да тут… Неспособный больше терпеть этих издевательств, говорящий с водой упаковал часть своего обеда в пластиковый контейнер, честно унесенный с прошлого места работы, а затем убрал недоеденное в рюкзак. Сам же он поднялся со своего места, взял свой посох, который до этого момента пристроил к краю стола. Перешагнул скамью и двинул к одному из окон. На него косо смотрели, шептались, но К‘хайлу было уже немного побоку. Он в течение большей части дня ощущает себя так, будто попал в чью-то дурную сказку. А ещё это ощущение постоянной слежки рождало в нем не самые радужные мысли. Вот только за усиленными магией окнами ящер наблюдал только дождь, а не кого-то, кому можно стиснуть череп в своих сильных руках. Увы, даже посмотрев в окно, откуда, как он ощутил, исходило это чувство тревоги, никто не пытался на него выпрыгнуть. Хмыкнув, К‘хайл решил пойти на глупость, которая видимо, предполагалась тем, кто смотрел на него. Шаман решил выйти на улицу. Под проливной дождь. Один. Собственно оказавшись на улице, пришелец из другого мира, пошел куда глаза глядят, надеясь в итоге натолкнуться на источник слежки. Но чтобы не быть вымоченным, чешуйчатый шел, будто в пузыре, куда вода просто не могла попасть, тем самым сохраняя тепло мощного тела.

Сначала лестница шла вниз, но потом наш подопечный оказался где-то на вышине пятого этажа. Потоптался он немного, да вразумил, что магическое здание может в трансформации всякие. Пятый этаж окажется первым, а седьмой вторым и ведь никто подмены не заметит, кроме ящера из чужих земель. Сомнения его брать начали в момент тот, когда дверь закрытой оказалась, да с расписанием плотным. И плотным не потому что занятий много, а потому что на плотной бумаге сделано, дабы не помял кто-нибудь мимо проходящий злостью к целлюлозе питаемый. Наш же ящер, К‘хайлом называемый, понимающий, что встреча с Тонусом на время переносится, разочарованию поддался духовному. Внешне печаль свою он не показывал, чтоб уязвимость свою не обнажать перед кем-нибудь. Гонимый мыслью о ничегонеделаньи, взор свой ядовито-желтый обратил он на окно большое, снаружи которого метнулось что-то. Списав это на почтальонов местных, ящер порешил, что голод с ним шутки шутит, да галлюцинации подкидывает. Мысленно решив, что поесть пора, дабы не видеть миражей вне пустыни, он направился к столовой. Возможно, там он найдет что-то рыбы вроде, чтоб разбавить рацион свой. А там глядишь и дождь кончится и мысли прояснятся.

Не называть женщин теми, кто они есть? Нам один сломанный шаблон, пожалуйста! Кхм... В общем, К‘хайл вообще мало был готов поверить, что такое могло с ним произойти. Такой монстр, как он, вроде никогда и не был стеснительным, но даже ему пришлось немного привыкнуть к той мысли, что годы восхваления разумности и репродуктивной способности женской аудитории, шел немного под откос. - «Удивительные создания эти самки» - думал ящер, таща книги в своей сильной руке и удерживая посох в другой. Письмо ящер пока не смотрел, но вложил его в свою записную книжку, надеясь передать, куда следует, а заодно изучить, куда именно ему в итоге топать. Бумажка с направлением так же осела в записной книжке, поближе к сердцу чешуйчатого. Путь предстоял не такой долгий, как предполагал изначально говорящий с водой, но единственное, что ему было не понятно, так это почему учителя и прочие предпочитали такие крохотные кабинеты? Еле протиснувшись в один из таких кабинетов и оставив там свою ношу, К‘хайл выходил почти боком, обронив пару слов на счет того, что Мисс Нелс, будет в курсе его успехов и дальше. Оставшись в коридоре, чешуйчатый удостоверился, что ехидна будет в порядке, а уже только потом двинулся к ближайшей скамье. Нужно было хорошенько подумать, что ему делать сейчас. Стуча по полу своими мощными когтями на ногах, К‘хайл держал в руке раскрытую бумажку с именем и расположением возможного учителя. - «Тонус Арисон? Интересно, что значит его имя? И такой же ли у него маленький кабинет?» - последнее даже больше волновало ящера, потому как сжиматься в один комок ему уже осточертело за весь этот день. Это очень мешало думать и выглядело крайне непрезентабельно. Он тут говорить приходил, а ему приходилось вот так выкручиваться, чтобы и с мысли не сбиться и плохого впечатления не создавать. В итоге своих размышлений ящер таки решился пройти в сторону кабинета, где обитался этот Тонус. Может он сможет что-то дельное сказать? А даже если и нет, не мешало узнать, что из себя представляют эти зачарователи-заклинатели. Поэтому путь его лежал в башню Тьмы в самую её далекую от поверхности часть. Добредя до кабинета с нужным ему мобианцем. Ящер постучался, достал письмо и уже готовился опять ютиться в не очень просторном кабинете.

Будучи простым солдатом Империи, мало кто интересовался, что ящер вообще такое. Охрана служила пушечным мясом для первой линии обороны. Таких, как он, было много и будет ещё больше. Возможно, неотличимых друг от друга, но от этого не меняющих своей сути. Мясо, которое можно пустить под раздачу в случае чего. Ящер же пытался выделиться среди остальных солдат, желая обучиться столь славному на его родине шаманизму. Да, не без проблем у него это получается, но постепенно К‘хайл придет к нужной технике обучения. Выслушав мисс Нелс, чешуйчатый не стал ничего говорить, но внимательно стал всматриваться в лицо ехидны. Её поведение показалось ему странным. Магичка выглядела очень вымотанной, будто кто-то или что-то слизнул большое количество сил обладательницы голубого цвета мании. - Лучше с-с-с-скажите, где его искать и как зовут. - К‘хайл поправил шляпу на голове, пытаясь придать себе более непринужденный вид. – Вам явно нужно отдохнуть. Ес-с-с-сли хотите, я могу помочь донес-с-с-сти книги. – ненадолго подумав, ящер решил добавить. – Я нас-с-с-стаиваю. Обычаи моего народа гласят, что нужно оберегать с-с-с-самок, какими бы с-с-с-сильными они не хотели казаться. Гигант понимал, что таким образом может нарваться на грубость со стороны той, кто помогла ему пробиться сюда, но игнорировать состояние тех, кто ему помог он пока не научился. Слишком уж сложно перебить то, что он получал с первой пищей. Пускай этот мир и очень старался убедить его в обратном.