August

- Действительно... - Прокомментировал Август высказывание Игоря о том, что в тюрьме надеяться на что-нибудь зеркалоподобное глупо. Оно и логично, так как осколки зеркала очень мирные заключенные могли использовать как оружие против надзирателей или других зеков. После же слов о том, что о Гере ничего не известно, на глазах кота выступили слезы, которые он быстро стер рукавом, чтобы сокамерник их не увидел и не смеялся над ним до конца срока заключения. Да и глупо было надеяться, что бородатый что-нибудь знает о его подруге, раз он даже не может вспомнить её имя. - Не загуляла она, похитил её один плохой антро... - Как можно твёрже сказал Густ, давая тоном понять, что тему лучше тогда не продолжать и закрыть. За это время его ноги пришли в более-менее "живое состояние", поэтому следующее, что сделал кот, так это отцепился от кровати, погулял из одного угла в другой и заглянул в то самое окошко, прикрытое решеткой. Увидел за ним он лишь полутемный зелёный коридор, по длине которого находились такие же двери, как и у их камеры. Больше разглядеть ему не удалось, так как ровно перед его лицом возникла рожа бульдога в кепке тюремного охранника. - От решетки отошел! - Прорычал пес Августу, на что тот отреагировал как можно более быстрым отходом вглубь камеры спиной вперед. - Образина... - Как можно тише отозвался о страже местного порядка кот. - Игорь, а какие у вас здесь распорядки? Когда отбой и подъем? И... кормят как?

- Мгм... - Издал Август невнятный звук, потирая нос, который немного побаливал после щелбана от Игоря (хотя в любой нормальной ситуации, Густ был уверен, после щелбана от такого хилого антро нос бы не болел и даже никак не сообщал бы о дискомфорте). Кот не знал, что с этим лисом не так. Ладно, его имя дядюшка Игорь не помнил, они встретились всего один раз и то, эта встреча продлилась очень недолго, но чтобы не помнить имя своей племянницы? Либо у Поппера очень много племянниц, поэтому все их имена он не мог запомнить, либо тут что-то не так и Густ не мог понять, что именно. Благо, только промелькнувшее в речи лиса "недавно" добавило маленький элемент к пазлу разрешения загадки того, что сделал с ним Вильгельм: между его "смертью" и тем, когда он очнулся здесь, прошло совсем немного времени. Хотя, возможно, для Игоря понятие "недавно" было ооочень растяжимым. - Ваша племянница, Гера... Она пропала недавно. Вы больше о ней ничего не слышали? - Как можно мягче сказал Август, словно так и должно было быть, что Поппер не помнил имя лисицы.  Ещё сейчас Густ понял, что его очки и футляр куда-то пропали, а зрение у него осталось прежним, даже немного хуже. Хороший подарок, ёкай... - И я повторю... У вас нету ничего, что можно использовать как зеркало? - Таким же мягким тоном повторил кот вопрос. - И как мне тогда вас лучше называть?

- Не знаю... - Совершенно честно ответил Август, совершенно не понимающий, за что и как его отправили в тюрьму. Неужели он здесь благодаря стараниям освободившегося от оков контракта Вильгельма? Он вполне мог попытаться заключить что-то вроде мира с Эклер и передать на кота все улики, чтобы посмеяться над ним перед прощанием. Хотя Густа вообще смущало то, что он ничего не помнит, ведь в тюрьму просто так не бросают, сначала должен быть суд и расследование! А может, те несколько дней в его теле был кто-то другой, натворивший что-то, из-за чего кота заключили за решетку? Август не был уверен в пределе сил ёкая, чтобы утверждать об обратном. Ещё одно предположение гласило, что в ходе превращения в фарш Вильгельм повредил мозг кота, из-за чего у него отшибло память, но смущало то, что он вообще что-либо помнит и сохранилась его прежняя личность. - Дядя Игорь... А у вас тут нет ничего, что можно использовать как зеркало? - Закончив с предположениями, Густ одновременно закончил щупать своё лицо. Сильнее таинственной причины попадания в тюрьму его смущало то, что его лицо (да и рост, что можно было заметить, когда Игорь спустился на пол) изменились, став вытянутее и... взрослее? Пока лис рождал ответ, кот решил немного пройтись по помещению, в котором он теперь проведет огромное количество времени, поэтому встал с кровати... и чуть не упал, ударившись затылком об угол постели или лицом об пол. Ноги были словно из дерева, как будто Август не шевелился неделю! Поэтому кот решил немного повременить с хождением, оперевшись о кровать. - И да, вы что-нибудь слышали о Гере? - Задал он вопрос, надеясь, что услышит какой-нибудь другой ответ, кроме отрицательного. 

- МАМА! - Проорал Август, бывший не готовым к тому, что сверху свесится чья-то волосатая и говорящая голова. Кот даже забился в угол кровати, инстинктивно считая, что злая голова здесь его не достанет. И даже когда он понял, кто на самом деле является обладатель этой башки и, заодно, его соседом по камере, ему лучше не стало. Слишком хорошо он помнил тот самый визит к Игорю вместе с Герой (Густу от таких воспоминаний, будто о событиях пятилетней давности, стало даже очень тоскливо). - Дядя Игорь?... - Словно до сих пор не поняв, кто перед ним находится, спросил Август. - А вы что здесь делаете? И только сейчас он полностью понял, что сказал ему лис. - Восемнадцать?... - Густ знал, что он всегда выглядел намного старше своего возраста, но не настолько же. В раздумьях, он провел рукой по своему подбородку и обнаружил там слишком много волос. Нет, в его четырнадцать лет у него уже начала расти борода, но не настолько бурно, чтобы за один день она выросла до таких размеров. Да и сейчас он осознал, что взрослых и несовершеннолетних в одну секцию тюрьмы никогда не садят. - Что. За. Нахрен.

Боль. Адская, нестерпимая боль, пронизывающая каждую клеточку его тела. Если бы у Августа осталась целой глотка, то его крик сейчас бы оглушил весь город. По сравнению с этой Болью, боль от отрезанной заживо руки или ноги, или ощущения от попавшего в глаз сока самого жгучего перца были лишь сущими пустяками. И самое плохое было то, что эта боль не давала ему сосредоточится на чем-либо, кроме самой себя, полностью заполнив его ум, каким-то чудом ещё остававшегося в его превращенном в фарш мозге.  Когда же его сознание каким-то образом "приспособилось" к болевым ощущениям, часть, из которой отступили мысли о них, заполнили мольбы о помощи и о том, чтобы это наконец-то закончилось. Он молил об этом всех: ёкая, Геру, Эклер, свою семью и даже самого Бога. И похоже, что через какой-то бесконечный (для самого Густа) отрезок времени его кто-то услышал. Взор из расчленённых глаз начала закрывать тьма и боль начала отступать...   Проснулся Август на какой-то поверхности, очень твердой, но, удивительно, теплой. Глазам кота предстал странный вид, представляющий собой очень белый потолок и свет. Очень много света. Густу начали приходить мысли о том, что он снова в больнице, особенно когда он услышал чей-то властный голос, что-то требующий от находящихся в здании.  Первым же делом что сделал кот, приняв сидячее положение на том, что оказалось подобием кровати, был не осмотр помещения, а ощупывание самого себя. Он цел! Но чем тогда было то, что он видел? Сон? Но тут Густа смутила странная одежда на нем. Вся темно-синяя и с номерком на груди. Он смутно помнил, что где-то видел это тряпье... Помотав головой, Август увидел бело-зеленые стены, раковину и унитаз в углу, а также письменный стол в противоположном. Похоже на его палату, но повсюду была одна вещь. Решетки. Решетки на окнах и окошечке деревянной двери, бывшей единственным входом в помещение. Догадка заставила кота всего вспотеть от ужаса. Тюрьма...

Даже ожидавший того, что по возвращению домой он обнаружит свою семью расчлененной на части, Август, тем не менее, вздрогнул, когда при входе в комнату увидел, что обстановка радикально поменялась и в самом помещении находится что-то, чего здесь обычно быть не должно. Но даже узнав в этом "что-то" своего знакомого, он не очень сильно успокоился, так как рассчитывал, что ёкай придет позже и он успеет лучше психически подготовиться. Однако, все, что происходило дальше, Густ воспринимал с образцовым флегматизмом, лишь наблюдая за всем происходящим. Не удивился он странным символам и красному свечению, не пытался понять, что за жидкость пьет Вильгельм... Возможно, он уже привык к этим вещам, а может решил, что это бесполезно, как и бесполезно стало что-либо пытаться сделать, когда подготовившийся ёкай опутал его конечности металлическими путами. Август не оправдал ожиданий бессмертного о крике ужаса, но зато реши выговориться: - Знаешь, несколько часов назад я неожиданно для себя понял, что я мог сделать великое множество вещей за то время, когда действовал наш контракт - Глядя в пол, спокойно начал свою небольшую речь кот. - Но я не воспользовался этими случаями, предпочитая бездействовать... Ты напал на полицейский участок, а я даже не пытался найти тебя и усмирить. Моя подруга пропала, а я даже не поднялся и не пошел её искать. Блин, я бы даже смог обойтись без тебя!... Я лишь сидел и ждал, пока течение жизни меня принесёт куда-нибудь, где все разрешится само собой, без моих барахтаний. Даже от какого-нибудь тюленя было бы больше толку, чем от меня... Сделав паузу, Густ посмотрел на ёкая с широкой улыбкой, обнажившей его зубы.  - Ты мне солгал. Я решил проведать якобы место гибели Геры и понял, что её тело должно было бы вынести к берегу или она просто всплыла бы. Так что, прежде чем мы закончим... Я понял, что больше её не увижу, но ты мне скажешь, что с ней случилось на самом деле? Хотя бы скажешь, насколько она далеко отсюда и она... в безопасности?     Произведения отечественной музыки, с хрипом вырывающиеся из дешёвых китайских колонок, дым от курительных смесей, множество тел мужского пола и девушки, которые извивались вокруг тех тел, что ещё держались на ногах... Это местные гопники из группы Генриха решили устроить вечеринку в честь очередного перевыполнения плана по избиению "лохов" и отбиранию у них материальных ценностей. Хотя на самом деле это все якобы устраивалось для поиска убийц старшего Хорригана, но рядовой состав группы это в большинстве своем это не интересовало. Поэтому все здесь веселились, дергая конечностями в подобии танцев, дико гыгыкая под воздействием марихуаны и развлекаясь избиением жителя соседней квартиры, пришедшим разобраться с шумом. Удивительно, что сюда ещё не устроил налет отряд ОМОНа... Как было сказано, все здесь веселились, кроме одного, которым был их лидер и вожак, великий и ужасный Генрих. Он лишь сидел в кресле, будучи погруженным в свои думы, которые заключались в том, что они так и не нашли того, кто убил его брата. Из мрачных мыслей его не могла вывести даже полуголая "шмара"-енотиха, которая пыталась добиться внимания чихуахуа. В конечном итоге, все эти думы вылились в том, что после нескольких глотков смеси энергетического напитка и спирта пёс откинул в сторону емкость с пойлом, встал с кресла и рычанием выкинул в закрытое окно музыкальный центр, бывший источником тех самых произведений отечественной музыки. Кроме звона разбитого стекла где-то внизу раздался грохот и звуки сигнализации, так как, видимо, аудиотехника приземлилась на чью-то машину.  Настала тишина, которая изредка прерывалась смехом самых "упоротых" курителей трав. - ВЫ ЧТО, Б***Ь, СОВСЕМ ОХ***И!? - Прервал тишину истеричный крик "вождя". - РАЗВЕКАЕТЕСЬ ЗДЕСЬ, С**А Б***Ь, ПОКА ЭТО ХУ**О, УБИВШЕЕ МОЕГО БРАТАНА, ХОДИТ ПО УЛИЦАМ КАК ПАХАН, Б***Ь!? ЧО, Б***Ь, СИДИТЕ И ГЛАЗА ВЫЛУПИЛИ, А!? - Ты, ё**а б***ь, сам не ох**л? Люди отдыхают, а ты тут буйствуешь, б***ь! - Выступил вперед какой-то невероятно огромный хорек. - Ты чо там тявкаешь, м***к!? - Прорычал Генрих. - Ты сам, б***ь, тявкаешь! Ты вообще, кто такой, а? Ты чо, думаешь, б***ь, если твой братец был таким крутым, то ты теперь тоже самый главный, б***ь? Убили твоего пи***ка, всё, б***ь! Заткнулся и под парашу, б***ь, залез!... Видимо, это было последней каплей, так как Генрих резко рванул в сторону хорька, решив разбить тому лицо за такие слова, но он не успел, врезавшись в что-то большое. Подняв голову, Генрих обнаружил, что он находится в окружении огромных верзил с детскими лицами. Иронично, что пёс повторил сейчас судьбу Августа: был повален на землю и отправлен в бессознательное состояние. Сквозь туман, накрывший его сознание, он мог чувствовать, как его куда-то тащут...    Через некоторое время он очнулся, оказавшись в чем-то матерчатом, а снаружи слышался гул. Несколько минут ему потребовалось, чтобы понять, что он в мешке, который находится в багажнике машины. Попытки добиться внимания ором привели к провалу, так что он только охрип. Так же он нащупал пару-тройку твердых прямоугольных предметов рядом с ним, тоже в мешке. Примерно через полчаса машина остановилась и мешок с чихуахуа вытащили наружу. Попытки добиться чего-либо ударами ногами и кулаками через мешок привели к тому же, что крики в багажнике. Хотя нет, сейчас он услышал чей-то смех. Через минуту он почувствовал, что летит, а потом был лишь всплеск воды и грязная жидкость, наполняющая мешок и легкие пса... Река Гнилая с удовольствием приняла в свои воды мешок с Генрихом и несколькими кирпичами.

Но, тем не менее, не смотря на его меланхолию, которая хоть и так сопровождала на протяжении всего его "приключения, но под окончание его стала наиболее сильной, коту не сиделось на месте. Волнение очень сильно его возбудило, поэтому он ходил по квартире, не в силах усесться, как раньше, и дальше плыть по течению, надеясь, что что-то его спасет от ещё одной встречи с ёкаем или то, что это на самом деле всё-таки сон, как он надеялся раньше. Похоже, что ему начало медленно доходить, какова причина всех его несчастий... В конечном итоге, все эти метания привели к тому, что он накинул на себя старую куртку и с коротким "Я гулять" выбежал на улицу, стараясь не обращать внимание на громкие вопросы родственников.   Путь до церкви не занял много времени, хоть сейчас он и был дольше, чем раньше. Связано это было с тем, что Август шел как можно медленнее, по пути глубже натягивая на голову капюшон и вообще, делая вид что он это не он. Густ до сих пор боялся, что его окликнет знакомый прокуренный голос и через минут десять он снова окажется в больнице, наверное, даже в соседней палате. В эти моменты он искренне завидовал тем антро, что родились без хвоста, даже не смотря на то, что они были, например, горностаями или гепардами, так как его рыжий хвост его очень сильно выдавал в данный моменты. Но боги удачи ему снова улыбнулись и добрался он до священного места без встречи с гопниками. Вот она, небольшая каменная церквушка. Но что-то Густа в ней настораживало... Раньше она казалась ему светлее и более ухоженной, а сейчас она выглядела словно так, будто её забросили полвека назад: потемневшие стены и золотые купола будто стали матовыми. Но Август постарался поверить, что все это из-за пасмурной погоды, а не того, что сюда приходил ёкай, да и пришел он сюда не для того, чтобы отмаливать свои грехи. Кот направился к берегу реки, предполагаемому месту гибели Геры. Найдя более-менее крупный валун, Август уселся на него, чтобы уставиться в ядовито-зелёные и очень вонючие воды реки Гнилой. Сидел он долго, но в голове его не было ни единой мысли или жаркой дискуссии с самим собой, лишь один ветер. Раньше бы он слезно просил бы прощения у своей подруги, но сейчас он пришел к выводу, что бесполезно, мертвые ничего больше никогда не услышат. Начался дождь, перешедший в ужасной силы ливень, что не было редкостью для этих мест. Не смотря на то, что он весь промок, Густ продолжал смотреть на реку, которая из спокойного ручья превратилась в бурный поток. В такую погоду река всегда себя так вела... Мимо Августа по реке пронеслось бревно и это заставило выйти его из транса. Он вспомнил детские страшилки об аллигаторах городской канализации, которые якобы были очень похожи на такие же бревна. Деревяшка будет нестись и нестись по потоку, пока она не пристанет к берегу и не сгниет. Пристанет к берегу... Августа осенило, ведь в тот же вечер, когда пропала Гера, река должна была вести себя точно так же, так как был примерно такой же ливень.  Кот резко сорвался и побежал вдоль берега по направлению потока реки. Каменная дорожка, построенная ещё в царские времена, закончилась и ему пришлось лезть через бурелом. Раны зудели от мокрой ткани, ноги по голень утопали в грязи, но коту было наплевать - в кои-то веки он решил действовать и действовать до конца. В конце концов, он добежал до того места, где река переходила в подземный поток и этот переход ознаменовался ржавой решеткой, сегменты которой были очень малы и антро не мог туда проникнуть. Конечно же, что и требовалось подтвердить - тела Геры нигде не было, а если бы и было, то его давно кто-нибудь нашел. Внутри кота затеплилась надежда. Неужели лисица ещё жива, а Вильгельм его обманул?...   Как было сказано, если в какой-то очень редкий момент Густ ухватится за какую-нибудь идею или дело, он будет делать это до конца. Не важно, его конца или конца светового дня. И в данным момент он вцепился зубами в мысль о том, что Гера жива и сейчас в плену или погибла, но не в реке.  Правда, нет смысла описывать все дальнейшие действия Августа, а лишь можно сказать, что он начал "огромное" путешествие по всему остальному городу. Сперва он заглянул во все известные заброшенные или недостроенные дома, но не нашел там ничего, кроме как следов пребывания там гопников в виде банок из-под дешевого пива, яги, сигаретных окурков и пустых бутылок водки. Где-то даже были следы крови.  Далее Густ обошел все жилые дома и их дворы, думая, что Геральдину спрятали на видном месте, но снова провал. Только после десятого звонка от родителей он начал возвращаться домой. Совершенно опустошенный тем, что у него ничего не вышло и то, что из-за его бездействия у него не осталось времени, а ведь он мог сделать много чего. Игнорируя попытки матери его наругать или как-то пристыдить за столь позднее возвращение, Густ переоделся и направился в свою комнату. Странно, но дождь закончился именно сейчас, когда он пришел домой.

Вильгельм ушёл, снова оставив Августа один на один с чёртовой больницей и его совестью, с которыми он снова встретился, сидя у стены. Впрочем, как всегда, сидел он там недолго, на этот раз из-за того, что стена и пол были банально холодными и кот начал мерзнуть, поэтому он решил "перетечь" на осточертевшую кровать, чтобы под грязным одеялом скрыться от этого злого и холодного мира.    Примерно час Густ ворочался в постели, мучаемый мыслями о том, что случилось с его подругой. В некоторые моменты ему хотелось сорваться с кровати и бежать в город, искать её или доказательства правдивости слов Вильгельма, но опять же, тот самый внутренний голос, который в последнее время стал слишком отчетливым и частым, отговорил его, сказав, что такому существу, как ёкаю, не было бы смысла похищать и держать лисицу в плену, поэтому, если она не утонула, то с ней произошло что-то другое, но не менее ужасное, иначе как объяснить её такую бесследную пропажу. Попытки Августа заткнуть голос, из-за которого он, большей частью, "натворил делов", мало что делали, потому он вступил в практически бесконечную борьбу с самим собой, чтобы потом, обессиленным морально, впасть в сладкую дрёму... Которую, впрочем, через минут сорок прервали. Услышав звук резкого открывания двери, кот проснулся, чтобы увидеть стоящую в проходе бобриху-врача, которая раздраженно (это у них профдеформация такая?) сообщила ему, что его переводят на дневное посещение больницы, что в посту медсестер надо забрать лекарственный рецепт, а также то, чтобы он собирал вещи, немедленно освобождал палату (так как ей нужно заселять сюда другого несчастного) и то, что на выходе его ждут. Сборы не заняли много времени, так как вещей у него здесь было, по сути, очень мало. Собравшись, он как можно быстрее покинул здание. Ему не  хотелось ещё видеть раздраженные лица медперсонала, слышать их хамство, а также видеть и слышать примерно тоже самое от других пациентов. Внизу его, кстати, действительно ждали. Дедушка на своей машине решил довести внука до дома.   Не смотря на то, что дед кота был аккуратным водителем, все ямы на разбомбленных дорогах Графитохолмска объехать в любом случае не получалось, поэтому от такой поездки у Густа снова разболелись раны, как старые, полученные от уличной молодёжи, так и новые, бывшие последствием конфликта с ёкаем. Коту от этого было только "лучше"... Вернувшись домой, Август как можно скорее "зарылся" в свою "берлогу", как можно сдержанней отвечая на вопросы родственников о его здоровье. Из-за дикой головной боли ему не хотелось двигаться дальше своей кровати, да и изначально он собирался лишь сидеть и ждать Вильгельма. Радости от возвращения домой он не чувствовал, почему-то ощущая, что это ненадолго.

Впрочем, как Вильгельм не надеялся бы, Август промахнулся мимо кровати и с громким звуком ударился лицом об пол. Правда, Августу от этого было не легче, так как ужасная боль пронзила всю переднюю часть его морды, заставив выступить на глаза ещё больше слёз. Хотя такое падение имело ещё и положительную сторону, так как подействовало на него словно пощёчина, вырвав из бесконечного цикла сожалений о судьбе своей подруги и обвинений себя в том, что он в этом виноват. Хотя это можно было назвать положительной стороной не только для него, но ещё и для Вильгельма, однако, в любом случае кот оторвал своё лицо от пола, подполз к стене и уселся подле неё, держать рукой за лицо (блин, как болит...), слушая ёкая и размышляя над тем, что выбрать. Но, как уже было сказано, долго думать ему никто не давал (не смотря на закрытое лицо, сквозь пальцы он мог видеть странные изменения, связанный с воздухом), поэтому нужно было принимать поспешное решение. - Завтра, блин, завтра, только покинь меня хоть на несколько минут!... - Снова прокричал Густ, не глядя на Вильгельма. Отчасти, такое решение было обусловлено тем, что он уже произнес - ему хотелось побыть одному, чтобы прийти в себя после новостей. С другой стороны, он просто хотел отодвинуть подальше неизбежное.

Тем не менее, Август продолжал стоять и смотреть на пугало, хоть и чувствую, что то, чем оно на самом деле было, не очень радо его видеть и желает, чтобы он удалился. Может, Густ хотел уже умереть и закончить все эти испытания таким образом? Кто знает. К местным странностям, кстати, он уже начал привыкать, раз не выразил какого-либо изумления по отношению к тому, во что пугало одето или тому, что оно вообще может излучать  какие-либо эмоции. - Что злишься, скотина!? Я сам не знаю, каким хреном я здесь оказался! Давай, вытаскивай меня отсюда, мне надоели твои фокусы!... - Прокричал пугалу Август невразумительное выражение, добавив по нему ещё и удар ногой. Кот явно вёл себя как загнанное в угол животное (а для него это был именно угол, потому что он сомневался, что сбежав отсюда, он снова не наткнется на это пугало или очередную попытку его сжечь), и пытался с помощью гнева подавить страх, который его наполнял.

Да, Августу не хватало ума в данной ситуации для того, чтобы сдержаться, и если бы он сейчас мог бы нормально двигаться, то, возможно, набросился бы на ёкая, получив ещё раз и теперь, возможно, и со смертельным исходом. Слова Вильгельма раздражали кота, он хотел впиться когтями в глотку вампира, но ему оставалось лишь сидеть, слушать и скрипеть зубами в бессильной злобе, которая, впрочем, была тут же сметена волной отчаяния, которую вызвали новости о том, что случилось с его "драгоценной" подругой. - Нееет... - Протянул Густ. Естественно, первое, что началось в голове Августа, так это отрицание. Он не хотел признавать того, что это правда и был уверен в том, что ёкай врёт ему. - Ты лжешь! - Эти слова кот выкрикнул в лицо Вильгельма. Дальше он начал метаться по палате, пытаясь придумать, что сделать. Его руки дрожали, нервы сдавали, но он понимал, что бесполезно накидываться на вампира, так как это было бесполезно и уже поздно. - Нееееееет! - Снова промычал кот и схватился за голову. На его глазах начали выступать слёзы, вызванные пониманием, что это всё случилось из-за него, из-за того, что он вчера не поднял трубку и вообще из-за этой чёртовой идеей игры в призывателей демонов, которая стала самым ужасным событием в их жизни. Гера, пожалуйста, прости...

С момента звонка Вильгельма в палате Августа практически ничего нового не произошло. Кот так и лежал на кровати, уткнувшись в подушку и держа мобильный телефон одной рукой. Его мельком посещали мысли о том, что может быть, стоит сейчас покинуть больницу, искать Геру или хотя бы Вильгельма, но все эти мысли быстро тонули в потоке контраргументов, гласящие, что он вряд ли найдет свою подругу, что не стоит искать Вильгельма, так как тот разорвет его на куски, а также, что если его заметит дежурная, то его вообще больше не выпустят из корпуса. Да и холодно там... Вот с такими мыслями он и уснул.   Чтобы вскоре проснуться от холода, прорывающегося из окна. Сначала Густ пытался бороться с этим с помощью одеяла, но маленький кусок ткани не укрывал его полностью, поэтому пришлось подниматься, но тут он услышал слишком знакомый голос, который будто "включил" кота, заставив сесть на постель и уставиться на появившийся силуэт. - Ш-ш-шволочь... - Прошипел кот, узнавая того, кто решил к нему зайти этой ночью. Август не совсем слушал Вильгельма, пропустив мимо ушей большую часть его монолога и ухватив лишь концовку, да и та его совсем не волновала. Густа переполняло желание наброситься на своего оппонента, кулаками и когтями выбить из него всё то, что ему нужно, но его тело и разум ещё не отошли от сна и ночного мороза, поэтому он лишь произнёс короткую фразу: - Где Гера? Что с ней случилось?

Мало того, что он на полной скорости влетел головой в чучело, заработав синяк на носу и отпружинившись на траву (как я скучал по тебе, земля родная!), так ещё и объект, в которой он врезался, излучал страх и ужас. От такого расклада Августу стало очень плохо, так как одновременно хотелось снова ползти, бежать отсюда в страхе, желать спрятаться и хотелось застыть на месте и начать тереть свой ушибленный нос. Но видимо, Густ решил создать и выбрать третий вариант, который заключался в том же застывании на месте и неотрывном глядении в чёрные провалы, которые служили чучелу глазами.

Желания орать во всю глотку у Августа Вильгельму добиться удалось, плюс к этому ещё и желание бить кулаком об стенку. Разве что, вызвано это было не новостями от нечисти, а вообще его голосом и то, как он быстро бросил трубку, не дав коту проорать вопросы о том, что с Герой и где она, а также обещания отправить его обратно в ад. Перезвонить возможности не было, так как номер, с которого ёкай позвонил Густу, не определился. - М***к... - Охарактеризовал поведение Вильгельма Август, устало глядя в потолок. Его совершенно не волновало то, что правда или не правда новость о переходе его драгоценных игрушек во владение гопника, отправившего его в больницу. Хотя бы начать с того, что у Хорриганов просто-напросто не было интернет-подключения, кроме мобильного интернета. Точнее, оно когда-то было, всего один или два (Густ не помнил точно) дня и прекратилось по той простой причине, что испытывая недостаток финансов для покупки алкоголя, их отчим срезал интернет-кабель для сдачи на цветмет, оставив весь район без телефонной связи и, собственно, доступа в сеть. Кот очень хорошо помнил, как потом этот самый отчим валялся в канаве, отключившись после употребления водки, купленной на вырученные деньги, и рядом с ним заботливо вился Генрих, огрызаясь на прохожих. Кабель, кстати, восстановили, но квартирку гопников, похоже, провайдер внес в своеобразный список "нежелательных", так как ко всемирной сети они больше не подключались.

- ЧТО!? - Лариса услышала бы этот возглас от кота, если бы нажала на сброс вызова парой секунд позже. Но нет, слово, содержавшее в себе весь шок, который сейчас испытал Август от узнанного, улетело в пустоту, зазвучавшим в трубке гудкам. Не нажимая на кнопку сброса, чтобы выключить прервавшуюся связь, Густ положил телефон на тумбочку рядом. Его шатало и в глазах темнело, поэтому он поспешил вернуться на кровать. Каким-то чудом ему удавалось оставаться в сознании, не падать в обморок. Мысли в голове бегали туда-сюда словно тараканы. В основном они были о том, что кот обвинял себя в пропаже подруги, проклятья в адрес Вильгельма, который, несомненно, был тем самым похитителем. Август корил себя за то, что вчера не ответил на звонок, забывая, что именно в то время он не мог это сделать. Ещё и подключилась богатая фантазия Густа и он уже начал представлять, как услышит новость о том, как тело лисицы нашли в сточной канаве, в лесу, в реке... Он пытался успокоить себя мыслями о простом похищении, о том, что Вильгельм держит её в каком-то месте, не тронув её, но, как понятно, это никак не получалось. Не нужно было её вообще привлекать к этому, не нужно было рассказывать ей о Вильгельма, обо всём том, что я натворил!... Густ уткнулся лицом в подушку. Не хотелось ему больше видеть этот чёртов мир.

Входящий на телефон вызов Август получил, что не удивительно, на кровати и борясь со сном. Конечно, сейчас было утро,  но время уже не то, в которое кот обычно спал, поэтому сонливость была вызвана одним из последних принятых сегодня лекарств (возможно, побочный эффект). Как понятно, в такой ситуации для Густа звонок был очень "кстати" и первоначально он вообще хотел "забить" на него, но совесть его подняла с уютной кровати (если такое слово можно было применить к постели, которая была в 3 раза старше того, кто на ней лежал) и повела к месту хранения средства связи, так как "вдруг это Гера!". Сначала, услышав такой вопрос от незнакомого номера (за столько лет дружбы с Герой Густ так и не занёс номер её матери в свою записную книжку), Август молчал некоторое время, пытаясь с помощью заторможенного мозга понять, чей это голос, перебирая в голове все голоса, который он более-менее часто слышал, пока не понял, что это искаженный чудесной связью голос Ларисы. Тут Густ ещё немного "потупил", так как такого вопроса он не ожидал, считая, что Гера как раз сегодня весь прошедший на данный момент день находилась дома и никуда не выходила, тем более, что утром лисица обычно там и находилась. Может, она просто пошла куда-нибудь прогуляться, но не ко мне? Август, конечно же, пытался найти оптимистичные объяснения такому, автоматически отбрасывая самые ужасные предположения. - Эээ... Нет, не знаю - Наконец-то ответил кот. - А что-то случилось?... - Ещё немного подождав, добавил Густ, правда, не надеясь в ответ получить шипение или заверения о том, что это было не его дело, а потом и гудки, говорящие о том, что Лариса положила трубку.

Единственная мысли в голове Августа в данный момент была лишь "Бежать!". Бежать со всех ног подальше от этого места, где всё пытается убить тебя. И всё это ещё усиливалось взглядом невидимого наблюдателя, который наверняка забавлялся над котом, загоняя его такие условия. Густ в первую очередь хотел избавиться от такого "Большого Брата", спрятаться куда-нибудь, поэтому он даже не смотрел под ноги во время бега, рискуя споткнуться и снова упасть, как было во время пожара.

Уже готовившийся уснуть Август краем уха услышал какой-то писк. В первый раз он не обратил на него внимание, посчитав, что этот звук разносится откуда-то из глубин больничного коридора, но второй раз, произошедший через примерно через 15 минут, заставил кота подняться с постели, надеть тапочки и пойти к своей куртке, в которой находился телефон, так как он вспомнил, что он может издавать такие звуки, если были непрочитанные уведомления, вроде нового SMS или пропущенного звонка. И действительно, включив экран, Густ увидел на нем портрет своей подруги и текст, гласящий, что Гера звонила два раза, как раз в то время, когда приходила Эклер. Наверное, из-за своего эмоционального состояния он не услышал громкую мелодию, стоявшую на звонке.  Мягко выругавшись, кот начал звонить лисице, но почти сразу услышал женский голос, сообщающий, что абонент находится вне зоны действия сети или его аппарат выключен. Второй и третий разы дали такой же результат. Хмыкнув под нос, Август убрал телефон обратно во внутренний карман куртки, решив, что Гера могла звонить, чтобы с запозданием рассказать о приходе полиции к ней. Не зная, что на самом деле произошло у девушки и истинной причины звонка, Густ вернулся в постель.   Утро следующего дня прошло, в целом, также, как и предыдущие. Снова пробуждение, получение лекарств, дополненное обработкой полученных вчера ран (родной бриллиантовый зеленый! прим.авт.) и возвращение в палату, чтобы остаток дня изображать из себя амёбу. С отрезанными конечностями, ранами и другими травмами кот не проснулся. Видимо, если Вильгельм и приносил визит, то ничего с Августом делать не стал. Потом был визит родственников... Пожелания быстрее вернуться домой, выздоравливать, куча разных фруктов и другой еды, вопросы о нападении "хулиганов" (убедить семью в том, что это были именно гопники, а не нечисть, получилось, в отличие от Клер), о разодранной одежде и обещания вечером привезти старую, но целую куртку. Потихоньку восстанавливаемся. Весь остаток дня кот провёл лежа на постели, изредка прерываясь на приёмы пищи. Гере Густ сегодня так и не звонил, хоть очень и беспокоился о её звонке, а особенно о том, что весь день о ней ни слуху ни духу. Она словно провалилась сквозь землю. Особенно его беспокоили вчерашние слова ёкая "Пусть потерпит до ночи - ничего с меня не станется расплатиться с ней чуть позже". Неужели чудовище что-то с ней сотворило? Нет, Август не хотел об этом думать, предпочитая считать, что её просто не выпускают из дома, а телефон забрали. Так он и считал до самого позднего вечера...

Чудесное спасение жизни благодаря простой случайности... Всё-таки над Августом забавляется что-то высшее, то пугая его угрозой оборвать его жалкую жизнь, то спасая таким образом. Только в голове кота крутилась мысль о том, что его удачливость никогда, собственно, удачливостью не была и все проблемы шли друг за другом без прекращения. Говоря иными словами, Густ считал, что корень никак его не спас, а только привёл к другой проблеме, так как Август, уклоняясь от одной проблемы, вскоре сталкивается с другой, не менее опасной, чем предыдущая. И что же должно произойти сейчас? Ответ на мысленный вопрос был сейчас на его ногах. Кот не знал, как у него получится освободить свои нижние конечности от части какого-то растения, так как в этом странном мире он двигался с трудом, а сейчас нужно было совершить несколько движений, которые он мог с трудом назвать простыми. Но тем не менее... Густ попробовал освободить сначала одну ногу, затем другую. Окружение его сейчас мало волновало, хоть там и могла оказаться опасность, которая его убьет в то время, как он убирает корень.

Если бы у Августа хватило смелости ненадолго перебить Эклер, то на неё посыпались бы слова о том, что вызванный им демон выглядит совершенно не так, как изображено в книге, но он правда может притворяться обычным антро, что на самом деле он выглядит совершенно иначе, лишь будучи немного похожим на себя под "маскировкой", о чём он увидел подтверждение во время сегодняшней встречи, и, как ни странно, ему правда немного хотелось в обезьянник, если в грядущую ночь там было хоть немного безопаснее, чем в палате больницы, где никто не отзовётся на твой крик. Но да, он не решился прервать поток контраргументов, просидев до самого ухода представительницы закона. Да и даже когда она ушла, Густ не нашёл в себе что-нибудь выдавить. Ему хотелось подождать, пока Клер точно покинет больницу, чтобы сотрясти здание (учитывая толщину и качество стен, это было вполне выполнимо) криком негодования и отчаяния, вызванное непониманием логики всего происходящего. Почему раньше, когда он боялся как-нибудь показать, что он виноват, то никто на это не обращал внимания, а сейчас, когда кот прямо говорит, что он виноват в совершении этих убийств, то ему не верят и считают за сумасшедшего? И сейчас он наверняка был в опасности, исходящей от ищущего мести за удар в спину вампира, а сделать он ничего не мог, кроме как сидеть и глядеть на закрытую дверь, словно оттуда придёт спасение. На месяц же он почти не обратил внимания, кроме воспоминаний о таинственных словах Вильгельма "Я дам Вам ключ – словосочетания «обратная сторона Луны» и «бесконечная лестница»". Что это могло значить? Что могло быть на обратной стороне Луны, кроме невидимых с Земли кратеров, которые лишь немного отличались от видимых, камней и пыли? То, что ёкай пришёл с Луны или там было какое-то спасение для Августа? Нет, надо спать. Утро вечера мудренее...

В порывах хныканий и нехватки воздуха от рыданий немного успокоившийся Август "немного" пропустил мимо ушей слова о каких-то двух антро, которые, якобы, были теми, кто виновны в преступлениях, которые на самом деле совершил Вильгельм. Он только понял, что Эклер не поверила тому, что это на самом деле было потустороннее существо, а не обыкновенные смертные антро. Можно было её понять, но Густ начал снова впадать в панику, думая, как ей доказать, что это была нечистая сила, а не обыкновенные преступники. Как иронично. Пару дней назад он боялся, что детектив узнает о том, кто на самом деле убил гопника и мажора и как он связан с этим, а теперь страх был в том, что она не поймёт, что на самом деле происходит. - Нет, нет, я говорю правду! Это существо убило Морта и Велтена! Оно приходило ко мне почти каждую ночь, а сегодня днём пыталось меня убить! - Пытался словесно убедить Клер кот, но понимая, что этого недостаточно, достал ту самую книгу призыва, которую они вместе с Герой утром "предусмотрительно" оставили в палате. Он начал судорожно листать до той самой страницы, с которой его жизнь пошла по какому-то другому пути. Для лисицы это значило, что следующие две минуты были очень увлекательным сеансом прослушивания шелеста страниц, пока Август не нашёл нужное и не протянул ей книгу. - Вот! Этот ритуал правда сработал! Я думал, что это неправда и что можно было просто поиграть вместе с боящейся таких вещей подругой, но оно, к ужасу всех, сработало! Это существо пришло ко мне, а потом убивало людей! Велтена, Морта, вашу коллегу!... - Август сильно возбудился и стал быстро-быстро говорить, держась здоровой рукой за голову. - Чудовище пришло в этот мир из-за меня! Я боялся рассказать об этом... Мы с Герой сегодня встретили его, преследовали, хотели изгнать, но оно оказалось слишком сильным. Густ остановился на пару мгновений, чтобы передохнуть и попытаться снова доказать, что он говорит правду. - Вы же ведь не думаете, что обыкновенный антро мог выбить четыре стекла одновременно и нанести мне такие раны простым стеклом? 

Что же, Эклер добилась своего. Все эти слова о неточностях в его лжи, о том, что он, по сути своей, сбежал из-под домашнего ареста, слова Геры (да чтоб ей пусто было!), о описании внешности какого-то Владимира Мартой раскололи Августа словно орех. - Мы... Мы наткнулись на это... это существо, когда шли обратно - Кот начал хныкать и не находил сил смотреть в глаза Клер. - Мы бежали за ним... Гера убежала, а это... оно меня чуть не убило... Оно разбило окна и кинуло в меня осколками какой-то магией... - Из глаз Густа появились первые слёзы. - Мы думали, как изгнать это обратно. Против вампиро-ов способы борьбы вспоминали, домой ходили за чесноком и солью. Это чудовище только ненадолго испугалось... Не знаю, почему оно меня пощадило тогда, в переулке, но оно придёт обратно, чтобы убить меня окончательно... Помогите, пожалуйста. Я думал, что это неправда и никого с помощью этой книги призвать нельзя... Только Геру не трогайте, она не виновата, это я сам виноват. Сам, сам... Слёзы перешли в рыдания и кот больше не мог ничего говорить из-за спазмов, сдавливающих горло. Он сейчас боялся практически всего на свете. Того, что сейчас сюда ворвётся Вильгельм и всех убьет, того, что сейчас на него начнут кричать и обвинять во всех его грехах и так далее. Он даже закрыл руками голову, боясь, что его начнут бить.

Услышав звук открывающейся двери, Август, как всегда, подпрыгнул на месте от неожиданности и испуганными глазами уставился на входящую Эклер. Хоть он уже как час закончил выполнение своего "домашнего задания", он до сих пор сидел на кровати, сжимая в руке карандаш, размышляя, что он скажет детективу и продумывая дальнейший действия и события. Пробежавшаяся глазами по листку Клер могла прочитать, что кот понаписал за эти два часа. Вряд ли она открыла для себя что-нибудь новое, прочитав, что Август якобы считает, что убийство было совершенно чем-то нечеловеческим. Кот якобы решил, что мотивами для этого убийства у потустороннего существа могла быть месть за якобы совершенные предками убитых преступления в отношении этого создания (в скобках было отмечено, что существо было чем-то вроде ожившего мертвеца). Правда, такой вариант Густ не стал подробно расписывать, вовсе зачеркнув все слова, видимо, отказываясь от такой картины преступления. Не зачеркнутые слова гласили о том, что поводами для убийств могли быть или разборки внутри общества уличных хулиганов (убийство "авторитета" с целью занять его место), или какие-то трения между богатенькими семействами (убийство одного из наследников с целью запугивания? - было помечено рядом). Август исключил, что это может быть совершенно теми, кто задумал такое, так как это слишком опасно для них. Тогда им оставалось нанять третье лицо, стороннего убийцу. Но кот исключил и такой вариант, сославшись на то, что в Графитохолмске вряд ли есть такие искусные киллеры, да и в случае первого варианта это было бы просто слишком дорого для гопника. Тогда что остаётся, как самое невероятное, но тем не менее, возможное, как связь с потусторонними существами и совершения с ними сделки, заключавшейся в убийстве ненужной фигуры за какую-то плату? А другое убийство было совершенно с целью отвода глаз на какого-нибудь случайного жителя города. Август не думал, что такой бред Клер воспримет, как что-то серьёзное, но было уже поздно, листок испачкан и прочитан. И это не отвело от него опасность в виде вопросов относительно сегодняшнего. А жаль... Кота сразу начало трясти, было видно, что он снова нервничал, как и вчера. Густ уже серьёзно думал над тем, чтобы рассказать всё, как есть и закончить эти каждодневные допросы. Да, он попадёт в тюрьму, но этот кошмар закончится. - Хулиганы с собакой напали. Она разодрала мне бок... - Снова попытался с помощью вранья выпутаться Август из начавшейся череды вопросов.

Говоря искренне, Август был рад, что Гера поверила в то, что это он, а не Вильгельм, но как уже неоднократно упоминалось, обычный поток речи Геры кот не мог долго выдерживать и сейчас он спас свои уши с помощью простого отвода телефона от них подальше, чтобы, когда лавина закончилась, он мог подвести трубку обратно к ним. - Я не знаю, я сейчас далеко оттуда... - Тормозная жидкость, на которой работал мозг Густа, похоже, решила закончиться, так как ему только сейчас дошло, что сказала лиса. "Вызвала полицию", "описала тебя, чтобы они тебя узнали"... Сложно описать всю ту гамму чувств, что испытал Август. Словно бы внутри него взорвался вулкан. Желание наорать на Геру, избивать людей, орать от бессилия и просто рыдать, лёжа на земле и т.п, да всё это прибавленное к физической боли в виде болящего плеча. Внешне это проявлялось лишь в сжатом кулаке и невнятной смеси рычания и недовольного тихого мяуканья. Проходившая мимо женщина даже спросила у кота, всё ли у него в порядке. - Гера, милая... Нахрена ты туда звонила, если я тебе неоднократно намекал, что этого нельзя делать  ни в коем случае!? - Стараясь на кричать на всю улицу, прошипел сквозь зубы Август. - Ведь прекрасно же, а, госпожа детектив теперь знает, что я уходил с места домашнего ареста, да ещё и подрался... - Вдох-выдох в попытке унять панику. - Я сейчас возвращаюсь в больницу, так как эта тварь меня ранила, да и вообще... Завтра встретимся и поговорим. Пока. "Бип". Конец вызова. Август еле сдерживался, чтобы в порыве чувств не швырнуть телефон в ближайшую стену.   Приблизительно через полчаса кот дошёл до больницы, а после до своего больничного крыла, где его, естественно, встретили вопросы от медсестёр на тему того, где он был и что с его левой половиной тела, на что Густу пришлось врать, что он ходил в магазин, а по пути обратно споткнулся и упал левым боком прямо на "лист" стекла. По лицам было видно, что они не поверили Августу, на что ему пришлось углубленный режим дурака (обычный и так был включен всё время) и безразлично говорить, что так получилось. Они от него ненадолго отстали, но велели пройти на осмотр травмы.  Делать было нечего, да и сам Август был не против, чтобы ему помогли с этой проблемой, о чём он позже пожалел. Где-то около часа времени кот мог назвать просто адскими, когда пожилая полная куница-медсестра ковырялась в его ранах пинцетом, извлекая осколок за осколком. Боль была просто ужасная, а в добавок к этому почти весь левый кошачий бок стал зелёным после обработки, простите за тавтологию, родным бриллиантовым зелёным, который "щипал" края ран. Даже обезболивающее мало помогало. Только после таких "казней" ему позволили вернуться обратно в палату, где кот, немного отдохнув, достал бумагу с карандашом и приступил к выполнению "домашнего задания".

- Ну что за... - Сначала сбрасывание звонка, а теперь и короткие гудки, сообщающие, что абонент занят и стоит перезвонить позже. Неужели Гера всё-таки подумала, что ей сейчас звонил Вильгельм, подобравший телефон кота с его хладного трупа? Но кому она теперь звонила? Неужели своей матери, сказать, что на них напали в переулке? Тогда всё было очень плохо, насколько Густ знал тётушку Ларису, ибо та в целях безопасности своей дочери может посадить её под домашний арест, запретить им общаться или вовсе сдаст Августа полиции. Кстати говоря, о полиции... Хоть и эти подворотни были практически незнакомы коту, по адресу ближайшего дома он мог понять, что в своих стремлениях скрыться от "законников" он сам практически пришёл к ним в руки, то есть к полицейскому участку, госпоже Эклер и другим. Кроме понимания, что от Геры сейчас ничего не добьешься и нужно возвращаться в больницу, это стало основным поводом разворачиваться назад и таким же запутанным маршрутом идти к родному больничному корпусу. Правда, стоило ему пройти несколько десятков метров, пугаясь бегающих туда-сюда играющих дошкольников, как он услышал звук, похожий на звонок старого дискового телефона. Хотя это и правда был звонок, о чём подсказывала ещё и вибрация в кармане. Было уже готовившийся сразу принять вызов Август немного повременил, недоуменно таращась на экран. На нём было имя его подруги, её номер и её же портрет, на котором она показывала вечно не сходящую с её лица улыбку. Почему она сбросила до этого вызов, а теперь звонила сама? А вдруг это не она, а её мать решила поговорить с котом через телефон дочери? А вдруг что-нибудь ещё? - Алло. Гера, это ты?... - Не попробовав, не узнаешь, поэтому Густ и ответил. - Где ты сейчас? С тобой всё в порядке?